Ковш русского экскаватора
Оригинал взят у
russkiy_malchik в Ковш русского экскаватора
Массовая ликвидация торговых павильонов в Москве – не первый, но знаковый признак структурных изменений российского государства. Уходит Россия торгашеская, возвращается Россия имперская. Мелочные интересы частников уступают место государственному порядку и высоким мечтам большой нации. В либерально-прозападной среде, которая интересам народа предпочитает личное обогащение и собственную безответственность, это принято называть наступлением великодержавной тирании на права свободной личности. Но их недовольство бесплодно: Россия, вернувшись на международную арену, неизбежно должна была начать восстановление своего традиционного содержания, национальной идентичности. Пусть в мягких формах и постепенно, но это сейчас и происходит.
Ковши экскаваторов снесли не просто магазинчики, и даже не облик 90-х годов, плавно перетекший в 2000-е, а часть жизненных ценностей и установок российского общества постсоветских лет. Часть, может, не самую худшую (все же откровенный криминал и ельцинский олигархат нанесли куда больший вред), но также опутавшую Москву и Россию своими мелкотравчатыми интересами. «Купи-продай» заменило собой «построй-создай», «бери от жизни все» – «отдай свою жизнь ради других». Старики ворчали: все везде продают, но нигде ничего не делают. Варварская деиндустриализация сопровождалась безудержным самостроем торговых ларьков, который Лужков все же, надо признаться, узаконивал и правильно делал, чтобы хоть как-то контролировать.
Россия, начав, как положено, со столицы, физически очищается от псевдоархитектурных наслоений дикого капитализма, расчищая улицы, площади и проспекты, одним видом напоминающие гражданам об имперском самоощущении – просторе и величии. Городское пространство, вдруг вырвавшееся из-под торговых шанхаев, завораживает перспективой и мысленно возносит до высот Пушкина и Петра, а монументальные тяжеловатые постройки напоминают о тысячелетней, пусть непростой, но великой и родной истории. О жизни огромного народа, который выжил и покорял широты и высоты, строил эти самые проспекты вопреки природным стихиям, во многом благодаря тому, что большинство людей все же выбирали главным мотиватором поступков не свои шкурные интересы, а общее стремление к правде, справедливости и самостоятельности собственного взгляда на мир.
( Collapse )
Массовая ликвидация торговых павильонов в Москве – не первый, но знаковый признак структурных изменений российского государства. Уходит Россия торгашеская, возвращается Россия имперская. Мелочные интересы частников уступают место государственному порядку и высоким мечтам большой нации. В либерально-прозападной среде, которая интересам народа предпочитает личное обогащение и собственную безответственность, это принято называть наступлением великодержавной тирании на права свободной личности. Но их недовольство бесплодно: Россия, вернувшись на международную арену, неизбежно должна была начать восстановление своего традиционного содержания, национальной идентичности. Пусть в мягких формах и постепенно, но это сейчас и происходит.
Ковши экскаваторов снесли не просто магазинчики, и даже не облик 90-х годов, плавно перетекший в 2000-е, а часть жизненных ценностей и установок российского общества постсоветских лет. Часть, может, не самую худшую (все же откровенный криминал и ельцинский олигархат нанесли куда больший вред), но также опутавшую Москву и Россию своими мелкотравчатыми интересами. «Купи-продай» заменило собой «построй-создай», «бери от жизни все» – «отдай свою жизнь ради других». Старики ворчали: все везде продают, но нигде ничего не делают. Варварская деиндустриализация сопровождалась безудержным самостроем торговых ларьков, который Лужков все же, надо признаться, узаконивал и правильно делал, чтобы хоть как-то контролировать.
Россия, начав, как положено, со столицы, физически очищается от псевдоархитектурных наслоений дикого капитализма, расчищая улицы, площади и проспекты, одним видом напоминающие гражданам об имперском самоощущении – просторе и величии. Городское пространство, вдруг вырвавшееся из-под торговых шанхаев, завораживает перспективой и мысленно возносит до высот Пушкина и Петра, а монументальные тяжеловатые постройки напоминают о тысячелетней, пусть непростой, но великой и родной истории. О жизни огромного народа, который выжил и покорял широты и высоты, строил эти самые проспекты вопреки природным стихиям, во многом благодаря тому, что большинство людей все же выбирали главным мотиватором поступков не свои шкурные интересы, а общее стремление к правде, справедливости и самостоятельности собственного взгляда на мир.
( Collapse )